Даже чудовищный шум вокруг чемодана, водружённого посреди Красной площади, не смог заглушить ещё одного «сногсшибательного» известия. На электронной площадке по продаже имущества должников города Костромы под лотом №3 обозначено: «Мемориал воинам, погибшим в Северо-Кавказском регионе».
Было проведено журналистское расследование. Была локальная волна возмущения в костромской среде. И, ура – лот-памятник даже сняли с торгов.
Увы, не возникает даже предпосылок к пониманию степени распада общественного сознания за годы, истекшие с тех времен, когда один субъект сказал: «Процесс пошёл». А другой согласно пробурчал: «Понимаешь».
Ведь вместо того, чтобы в ужасе отречься и «отбежать в сторону», организаторы костромских торгов продолжают настаивать: такова «бюрократическая процедура», потому как предприятие, на балансе коего находился памятник, обанкротилось. К тому же мемориал уже дважды выставлялся на торги (!) и, по мнению одного из торговцев, «никому не нужен».
Неторопкие коммерсанты характерны рутинностью восприятия происходящего. В случае с явно ненормальными личностями, разложившими у Вечного огня презервативы, была явной провокация гомосексуального лобби. В случае порно-позирования некоей «фрик-певицы» на фоне Мамаева кургана – дикая тупость и та же дешёвая провокативность.
Здесь же всё делалось тихо. Как в тех подмосковных посёлках, где на месте памятников Победе и воинам Великой Отечественной ставили коммерческие магазины и сооружали парковки.
Необходимо признать – это вовсе не «кто-то, где-то там, у нас порой». Это проявляет себя генерация, выпестованная годами либерал-радикального погрома и поощряемого «несистемной» элитой презрения к прошлому собственной страны. Слишком долго в почёте оказывался всякий проходимец, успевавший погромче выкрикнуть о ненависти к «тоталитарной стране», о «сомнениях» в праведности тех же воинов-победителей, в величии их подвига.
Ну а что тогда памятники? Можно попозировать. Можно поёрничать. Можно выставить на торги. Случаев много. Всё и не припомнишь.
Пока случаи заканчиваются скандалом. Как правило, находятся власти, возмущённая общественность. Печально, но происшествия «заботливо» доводят до сведения ветеранов. Те говорят слова гнева. А сердца стариков, и без того напитанные болью, сжимаются от очередного унижения.
Здорово-народная основа общества пока ещё способна переламывать ситуацию в каждом отдельно взятом эпизоде. Однако уже виднеется та черта, за которой силы равнодушных плебеев и явных ненавистников России «уравняются» с потенциалом её защитников. Ну, а что будет дальше и подумать страшно.
Упомянутый чемодан «Луи Виттон», нагло выставленный на священной брусчатке Красной площади – серьёзный симптом. Мрачный сундук размером с трёхэтажный дом встал там, откуда когда-то уходили отдавать свои жизни защитники Москвы. Предполагалось, что ящик будет стоять до 19 января. Давить своими размерами на главную площадь страны и её кремлёвские окрестности. Дабы Рождество и Новый год прошли под знаком Чемодана. Трудно сказать, кто кроме соуправителя ГУМа Куснировича был заинтересован в «проекте». Но то, что такой интерес (и не бескорыстный) был, сомневаться не приходится.
Так состоялась первая попытка прямо приспособить Красную площадь под коммерчески рекламные нужды (уже не каток, не концерт). Другими словами, попытка поторговать Красной площадью. Пусть неудачная, но состоялась.
Так происходит обрушение самых исходных, первичных смыслов, на которых строится самосознание нации. Если бы никто не возмутился, и чемодан не потребовали снести, нацию в принципе можно было бы в него упаковывать и выносить. Куда потребуется. К слову, вместе с теми, кто «обеспечивал». Поддержкой, сочувствием, участием или «невмешательством».
На сей раз, как и с «торговлей» памятником в Костроме, с чемоданной булгаковщиной в столице разобрались. Труднее будет остановить тот самый «процесс», который «пошёл». Но, если мы все не хотим оказаться в одном большом Чемодане, сделать это придётся.
Леонид Донской