По Крещатику — мимо витрин и огней, мимо прохожих и палаток с протестующими — волокли человека. Его не несли, а именно волокли — почти как если бы это был мешок с картошкой. Он был в изорванной одежде, избит. Не кричал. Думаю, даже если б и кричал, его бы все равно не слышали. Те же, которые волокли его — как на плаху, делали это без всяких эмоций и комментариев. Просто тащили не спеша. И след получался кровавым, как в фильмах про войну.
«Кто это?» — обратилась, пытаясь остановить «ведущего» — того, кто шел впереди и как бы указывал путь «ведомым», которые и волокли несчастного.
«Титушку поймали!» — по-простецки отмахнулся «ведущий».
«Остановитесь, он в крови», — просила я, потому что зрелище было жутким.
Да и само осознание происходящего — как в скверном триллере. Публика проходит мимо, не обращая внимания на то, что кого-то — избитого, полуживого — куда-то тащат. Открывается и закрывается дверь презентабельной кофейни «Шоколадница»: посетителей действо на улице никак не трогает.
Процессия с обмякшим телом движется дальше, и я отвлекаю разговором уже того, кто не хочет, чтоб «это» снимали.
А фотокор тем временем щелкает. И если «листать» кадры подряд, то получится страшный фильм.
Человека тащили в сторону Главпочтамта. Остановились напротив Дома профсоюзов.
Здесь зеваки окружили жертву кольцом.
«Молись!» — приказали ему и дали Библию.
Он стоял на коленях, беззвучно плакал и молился.
Зеваки разошлись так же быстро, как и появились. Других развлечений на майдане было предостаточно: на сцене готовились к выступлениям то ли лидеров оппозиции, то ли музыкантов.
Человек с окровавленным лицом стоял на коленях, раскачиваясь от боли и отчаяния.
Нас оттеснила толпа, что пробивалась поближе к сцене. Когда нам удалось вернуться, на месте, где молился тот, кого карали, — его уже не было. Хорошо, если ушел сам. Но боюсь, его просто уволокли куда подальше...
А теперь только представьте... мы увидели сейчас этот эпизод лишь потому, что его засняли и опубликовали. А представьте на секунду, сколько подобных преступлений там сейчас происходит и остаётся вне поля нашего зрения?!
Фото Вячеслава Берлога
Титушками в Киеве обычно обычно называют спортсменов-провокаторов. Вот одно из определений, рожденных в оранжевом Киеве: "Титушки […] — это такие красивые парни спортивного телосложения, которые появляются там, где начинается чрезмерная гражданская активность, для того, чтобы успокоить активистов. Происходит от имени Вадима Титушко — яркого представителя этого подвида. Слово употребляется во множественном числе, поскольку титушки способны действовать в группе".
В чем заключается "провокаторство" человека, избиваемого публично майданным прайдом, не объясняется. Говорил человек по-русски или выразил свое несогласие с превращением майдана в бомжатник? Неизвестно. В "титушки" ныне в Киеве записывают всех неугодных со всем вытекающими последствиями.
По всей Украине наюблюдаются факты расправ над служащими и милиционерами во время штурма областных администраций. В Херсоне порезаны трое милиционеров, один из которых скончался в больнице от ран. В Киеве застрелен сотрудник МВД. Число раненых милционеров и бойцов внутренних войск, пострадавших в центре украинской столицы в несколько раз превышает число пострадавших "мирных демонстрантов".
Наши солдаты в Чечне, говорившие по-русски, попадали в плен к боевикам на Северном Кавказе. Их тоже били, порой демонстративно, чаще - без свидетелей. ...Тоже "титушки", только в Чечне. Наши солдаты, попавшие в плен к бандформированиям. Бывало под камерами их резали...
