Как Иран едва не стал советским
История Ирана была тесно связана с историей России на протяжении многих веков. Вот и сегодня Москва и Тегеран оказались в одной связке. Однако всё могло случиться по-другому, если бы 105 лет назад удалось предприятие, которое одним казалось авантюрой, а другим – способом навсегда вышибить из большой политики Великобританию.
В публикациях нередко встречается мнение о том, что попытка сделать Персию первым на Востоке коммунистическим государством произошла едва ли не случайно. Дескать, на самом деле Москва хотела всего лишь получить 29 кораблей, которые белые, отступая, увели в персидский порт Энзели.
Формально корабли считались интернированными британцами, контролировавшими Персию, однако было ясно, что при удобном случае они тут же вернут их хозяевам, чтобы те продолжили воевать с большевиками. Потому в мае 1920 года член реввоенсовета Кавказского фронта Серго Орджоникидзе и командующий Волжско-Каспийской флотилией Фёдор Раскольников разработали операцию по высадке в Энзели десанта и захвату кораблей.
Дерзкая задумка удалась. Ранним утром 18 мая советская флотилия, скрытно подойдя к порту, открыла по нему огонь. Подавив сопротивление 36-й индийской пехотной бригады британской армии, красные десантники взяли в качестве трофея не только корабли, но также 50 пушек, 20 тыс. артиллерийских снарядов и много другого имущества.
Считается, что эта блестящая операция, в ходе которой погиб всего один десантник и десять были ранены, так воодушевила персидских крестьян, что они решили встать на борьбу с шахским правительством и британскими оккупантами, дабы провозгласить в Персии советскую власть.
«На Запад через Восток»
В реальности всё было немного не так, утверждает доктор исторических наук Джамиль Гасанлы. В сторону Персии большевики начали поглядывать сразу после прихода к власти. Так, в 1919 году наркомвоенмор Лев Троцкий предложил нанести удар по «цепи» Персия – Бухара – Хива – Афганистан с дальнейшим выходом к Индии. Именно захват «жемчужины короны Британской империи», по мнению Троцкого, гарантировал бы победу над Британией и мировую революцию.
С ним был солидарен председатель совнаркома Азербайджанской ССР Нариман Нариманов. «На Запад через Восток!» – провозглашал он, призывая отказаться от попыток распространить революцию на зажиточную Европу, где коммунистические идеи мало кого привлекают, и обратить взоры на Турцию и Персию, чьё бедное население наверняка увлечёт идея борьбы с богатыми эксплуататорами. Впрочем, злые языки поговаривали, что Нариманов старается не столько для революции, сколько для себя. Ведь перенаправление с Запада на Восток сделает Азербайджан глобальным политическим центром. А его соответственно одним из мировых лидеров.
Как бы то ни было, идея продвижения в Северный Иран разрабатывалась в Москве практически одновременно с планами по взятию под контроль Азербайджанской Демократической Республики, пишет Гасанлы. Уже весной 1920 года на Кавказском и Туркестанском фронтах началось формирование армии для «персидского похода».
А уже после захвата Энзели глава Наркомата иностранных дел Георгий Чичерин извещал Тегеран, что операция была проведена без ведома Москвы и переживать персидским друзьям не стоит: большевики прибыли в Энзели исключительно для того, чтобы забрать корабли, планов оккупировать чужую территорию нет и в помине.
Авиастроительная компания Boeing рекомендовала перевозчикам дополнительно проверить кресла в кабине пилотов на самолетах 787 Dreamliner: случайное нажатие кнопки на нем едва не привело к крушению самолета Latam Airlines.
Однако уже на следующий день Фёдор Раскольников заявил, что уходить из Энзели Красная Армия не собирается. А «Правда» поздравила читателей с тем, что Каспийское море стало советским.
«Всё будет довольно прилично»
На самом деле план большевиков был не так уж и плох. К тому времени Персию раздирали народные волнения. В Тебризе восстание против шаха и поддерживающих его англичан поднял шейх Мохаммад Хиябани. А в лесах провинции Гилян, в которую входил и Энзели, со своими сторонниками скрывался Мирза Кучек-хан – лидер повстанцев-«джангалийцев».
- «Без особенного труда можем взорвать весь персидский Азербайджан. Это произведёт колоссальное впечатление на весь Ближний Восток. Всё будет проделано с внешней стороны довольно прилично», – сообщал Орджоникидзе в Москву.
Приличия соблюли следующим образом. Кучек-хану была предложена помощь живой силой, вооружением и деньгами. Одновременно под его формальное управление передавалась территория, занятая Красной Армией, которой здесь теперь вроде как не было – взамен из числа прибывших из РСФСР «ихтамнетов» началось формирование Персидской Красной Армии. Ею, опять же формально, командовал приближённый Кучека Эхсанулла-хан, но в реальности все распоряжения приходили из Москвы. Точно так же складывалось и политическое управление.
Несмотря на то, что лидером Временного революционного правительства провозглашённой Гилянской советской социалистической республики считался Кучек-хан, все распоряжения отдавал Иван Кожанов – проверенный большевик, ради конспирации принявший персидское подданство и взявший имя Ардашир.
«Волей трудового народа в Персии образовалась Советская власть. Да здравствует братский союз российской Красной Армии с молодой Персидской Армией», – писал Кучек-хан в Москву. Следом в Энзели прошёл I съезд Персидской компартии, участие в котором приняли большевики из Азербайджана. Тут-то ловушка и захлопнулась.
Коммунисты выразили недовольство действиями Кучека и едва ли не прямо назвали его главным бартером на пути к революции. Например, почему он не соглашается проводить аграрную реформу, отбирать землю у богатых и раздавать её бедным?
Напрасно тот слал телеграммы Ленину, убеждая его в идейной неготовности персидских дехкан к борьбе за социализм. В конце июля на тайном заседании ЦК Персидской компартии и представителей правительства Гилянской республики с участием Анастаса Микояна было принято решение о свержении Кучека. Его место занял Эхсанулла-хан. Следующим решением стал поход на Тегеран.
Однако очень скоро выяснилось, что подниматься на революционную борьбу персы не хотят, а «отпускников» из Красной Армии слишком мало для того, чтобы разгромить войска шаха и британцев. Закончилось всё даже хуже. Во время похода пострадало множество поселений, жители которых разбрелись по округе, естественно, начав жаловаться на коммунистов, принёсших разруху. В результате муллы призвали народ к «священному джихаду» против большевиков.
Увидев, куда всё катится, заместитель Чичерина Лев Карахан направил в ЦК письмо о положении советской политики в Персии. Как заявлял он, «вследствие ошибок и политических бестактностей» революционные идеи оказались скомпрометированы настолько, что местное население стало ещё больше симпатизировать англичанам.
Особенно это касалось купцов, у которых новые власти конфисковали товары на сумму 30 млн золотых рублей. В свою очередь, Орджоникидзе доложил Ленину, что ожидать революции в Персии не стоит, а потому целесообразнее будет вывести войска и помириться с шахом.
«В Персии всё окончено»
Так в итоге и вышло. В феврале 1921 года Москва и Тегеран подписали договор о дружбе. Тем не менее персы отказывались ратифицировать его: мол, о какой дружбе может идти речь, если в Гиляне продолжает существовать ваша марионеточная республика?
Чичерин бомбардировал Орджоникидзе телеграммами, требуя как можно быстрее ликвидировать Гилянскую республику: «Категорически настаиваем, чтобы вы железной рукой прекратили попытки срыва нашей политики в Персии, ибо этим срывается вся наша восточная политика. Не допускайте ни в коем случае новой авантюры», – требовал он. Однако внезапно оказалось, что персидские и азербайджанские товарищи не спешат выполнять требования Москвы.
Они только-только распробовали вкус власти и денег, так что же теперь – всё бросать? В результате даже после того, как Орджоникидзе волевым решением распустил Персидскую Красную Армию, в Энзели и Баку не успокоились, продолжив ставить палки в колёса. «Против глупости персидских революционеров и сами боги бессильны, но против азербайджанцев необходимо принять крупные меры», – призывал советский посол в Тегеране Фёдор Ротштейн.
Закончилось всё тем, что в октябре 1921 года ЦК, обсудив вопрос «О Персии», поручил Сергею Кирову под страхом личной ответственности отправиться в Баку и окончательно покончить с отступниками. Задача была исполнена: 7 ноября Эхсанулла-хан покинул Энзели, чтобы прибыть в Баку, а ещё спустя сутки Киров отрапортовал в Москву: «В Персии всё окончено».
https://versia.ru/kak-iran-edva-ne-stal-sovetskim